Что вспоминается при взгляде на эту фотографию...

     А они стоят, позируют перед объективом.  Не знает молодая учительница Маргарита Бородулина, что ей осталось жить всего три года.  Не знает почтенный Фёдор Васильевич Степухин, что ему будет присвоено звание Заслуженного учителя, что он будет награждён орденом Ленина.

Не ведает он об этом, ему – лишь бы власти забыли о его былых прегрешениях.  Не знает Дуся Ерофеева, что она перейдёт восьмидесятилетний порог, долго будет выглядеть молодой и не раз ещё выйдет замуж. Не знает учитель физкультуры Иван Павлович Малыгин, что через несколько месяцев он попадёт на фронт Финской войны, будет ранен и через несколько лет умрёт от этой раны.  Впрочем, большинству учителей суждена долгая жизнь.  Не будем же к ним суровы.  Они были детьми своего времени, а мы – дети своего.

     Вера Николаевна Кириллова, бывшая директриса гимназии.  На снимке она скромная, уже пожилая, в простом костюме.  А когда-то шла по коридорам гимназии в длинном чёрном платье, и кланялись ей гимназистки.  Вера Николаевна родилась в семье бедного устюжанского чиновника, окончила высшие женские курсы, бывала заграницей и, пожалуй, стала одной из самых грамотных учительниц школы.  Я учился у Веры Николаевны, мы любили её за доброту, за либеральность, за то, что на её уроках можно было высказываться, иметь своё мнение.  Вот тебе и начальница старой гимназии!  Долго она преподавала литературу в нашей школе, как все старые учителя проработала в школе около пятидесяти лет и тихо умерла вместе со своей сестрой в начале шестидесятых годов.

     Ольга Дмитриевна Титкова, жена Павла Васильевича.  Ольгу Ивановну любили за доброту, но она рано ушла из школы.  Большая ли семья её заставила сделать это или один случай?  В 1939 году был принят закон о наказаниях по суду за опоздание на работу.  Выплачивала штраф после опоздания Вера Николаевна Кириллова, опоздала на занятия тогда и Ольга Дмитриевна.  Однажды забыл или просто перепутал расписание школьный корифей Фёдор Васильевич Степухин. За ним послали техслужащую.  Фёдор Васильевич забыл о солидности, ворвался в школу, сбросил хорьковую шубу на руки какой-то ошеломлённой учительнице и по-молодому взбежал по лестнице.

     Павел Михайлович Чулков…  Не имел учительского образования, был техник, преподавал черчение.  Добрый знающий человек, мучился язвенной болезнью, пил среди урока соду.  Умер в начале пятидесятых годов сравнительно молодым.

     Варвара Дмитриевна Легонькова.  Сидит на фотографии, показывает часы на руке.  Ещё бы не показывать – часы до войны были редкостью. А сама Варвара Фёдоровна называлась в те годы «выдвиженкой», то есть, была выдвинута из народных низов.

     Завхоз Иван Калинович Иванов, техничка тётя Груша, по кличке - «красно солнышко», неимоверно некрасивая и злая, долго она работала в школе и стала своеобразной школьной легендой того времени.  Тётя Люба Яшина, строжайшая техничка, мать целого поколения тех-служащих школы Яшиных, ещё тридцать лет после этого работавших в школе.  Техничка Мария Ивановна Дроздова, тоже многолетняя школьная работница.  Но почему на снимке техслужащие стоят вместе с учителями?  А это остатки довоенной демократичности.

     Колов…  Молодой учитель, одно время работавший даже завучем школы.  Прошёл он косым дождём через нашу школу, зацепив лишь сердце молодой хорошенькой пионервожатой Маруси Васильевой.  Вон она снимке и она, милая девушка, самый лучший пионерский вожак в течение десяти лет.  Сидит она, скромно подогнув ножки и склонив гловку, глядит, не вылетит ли птичка из фотоаппарата.  Вылетит, Маруся, вылетит, и пойдёшь ты за этой птичкой через многие, многие годы.

     Анна Александровна Шарова, жена первого советского директора школы, Василия Семёновича Шарова, большевика с дореволюционным стажем.  Сам он давно уже не учитель, а по прихоти властей работает там же, откуда ушёл на штурм Зимнего.  Василий Семёнович работает в кузнице.  Ему, между прочим, суждена долгая жизнь, он будет восстановлен в партии и перешагнёт девяностолетний рубеж.

     Августа Георгиевна Ефремова /Тамфордс/.  Немка, окончившая «Фридрихшулле». Человек очень образованный, знаток русской грамматики.  Но даже на старости лет могла сказать Августа Георгиевна что-нибудь вроде – «будем посмотреть».  Августа Георгиевна приехала из Прибалтики в Весьегонск задолго до революции, нанялась гувернанткой к купцу Ефремову, а после смерти его жены стала супругой купца.  Знала языки, умела играть на фортепиано.  Обладала западной честность и скромностью.  Её уважали.  Вспоминается, в связи с этим, другая учительница немецкого языка – Оттилия Яковлевна Смургис.  Загадка весьегонского общественного мнения: Августу Георгиевну в городе не считали немкой, а Оттилию Яковлевну считали и в годы войны посматривали на неё хмуро.  Но дело как раз в том, что немкой Смургис не была, её мать была русской, а отец – латышом.  Говорила она на правильном русском языке, всю жизнь прожила в Старой Руссе, а вот, поди же…  Оттилия Яковлевна была эвакуирована и прибыла к нам в 1941 году, сразу получила в школе кличку – «Актиния».  На наш тогдашний взгляд, она была распотешной личностью.  Плохо одетая, с вечной каплей на носу, очень добрая, стала Оттилия Яковлевна мишенью для хулиганов, особенно смешно нам было то, что она воспитывала чуть ли не десяток кошек.  Не заметили мы, что она подкармливала и опекала детей школьной уборщицы Рудаковой.  Надо было многое увидеть и многое испытать, чтобы задним числом оценить доброту и честность Оттилии Яковлевны, её доброе сердце.

     На фотографии видны и учительницы начальных классов.  Вера Фёдоровна Хильмончик.  Хорошая, добрая была учительница, она-то как раз и учила меня. Елизавета Андреевна Степанова, вдова комиссара Григория Степанова.  Хорошая учительница.  Несколько грубоватая, она оставила о себе добрую память и отличной работой и демократизмом своим.  Её подруга, Парасковья Потаповна Заплатина, тоже была доброй, заботливой учительницей. Мария Владимировна Образцова. Обладала удивительно красивым почерком, заполняла всегда торжественные школьные документы.  Обладая мужским характером, она служила пугалом для учеников.  Стоило только её тощей фигуре появиться в школьном коридоре, как все хулиганы прятались.  А, если наша учительница Вера Фёдоровна грозила, призвать на помощь Марию Владимировну, мы до конца уроков сидели тихо как мыши.

      На фотографии стоят и другие учителя: Вера Михайловна Маслова, Татьяна Михайловна Перетерская, Гликерья Васильевна Тяжёлова, Павел Васильевич Титков, Мария Николаевна Дегтярёва.  Не всех, наверное, перечислил.  Да тут и Нина Васильевна Верхоланцева смущённо улыбается, молодая совсем. 

Всё!  До свиданья, учителя!  Стойте спокойно на фотографии.  На дворе двадцать первый век, и я, ваш ученик, сижу за компьютером и смотрю на старую фотографию".

М.М. Верхоланцев