Дворянский род Батюшковых на весьегонской земле
Опубликовано чт, 07/03/2024 - 10:06 пользователем admin
Герб дворянского рода Батюшковых
«Фамилии Батюшковых много Российскому престолу служили дворянские службы в разных чинах и жалованы были от Государей... поместьями».
«Щит разделен на четыре части, из коих в первой в голубом поле изображен золотой Крест, поставленный на Подкове, шипами в низ обращенной. Во второй в серебреном поле находится дерево Ель. В третьей части в серебреном же поле виден до половины Лев с мечем, выходящий из городовой стены краснаго цвета. В четвертой части в золотом поле красный Крест, и в низу онаго две Луны, рогами обернутыя к бокам щита. Щит увенчан обыкновенным дворянским Шлемом с дворянскою на нем Короною, на поверхности которой распростерто черное Крыло, пронзенное серебреною Стрелою, летящею в правую сторону. Намет на щите голубой и золотой, подложенный серебром и красным цветом. Щит держат с правой стороны Лев, а с левой Гриф» (110; ч. 4, 92).
Среди всех дворянских родов, связанных с весьегонской землёй, род Батюшковых представлен наиболее широко. За два с половиной столетия (нач. XVII — середина XIX вв.) среди весьегонских землевладельцев можно насчитать не менее семи десятков представителей этой фамилии.
Род Батюшковых своими корнями уходит в нач. XVI в., а основоположником его считается Семён Данилович Батюшков — посол Ивана Грозного в Молдавии и Валахии в 1543 г. Племянник его Иван Михайлович, есаул в Казанском походе Ивана Грозного, начал род тверских Батюшковых. Сыновья Ивана Михайловича Фёдор Иванович и Тимофей Иванович дали начало двум ветвям устюженских и весьегонских Батюшковых.
Ветвь Фёдора Ивановича.
Уже в самом раннем из дошедших до нас писцовых описаний Велетовского стана Угличского уезда — книге Северьяна Давыдова 1628–30 гг. поименован Матвей Афанасьевич Батюшков, получивший в 1616 г. поместье своего отца Афанасия Никитича, правнука Фёдора Ивановича. Это были несколько запустевших в годы Смуты лесных деревень в окрестностях современной д. Пореево (Скоморохов, Овсяников Дор, Ветка, Шалиново и др. так и не возродившиеся поселения).
Внук Матвея Афанасьевича, статский советник, прокурор Андрей Ильич в нач. XVIII в. владел половиной сельца Смыково (близ современной д. Старое Ёгонского с.п.) и д. Кузьминское. Ему же принадлежало и сельцо Даниловское (ныне Устюженский р-н).
Андрей Ильич стал предком целой плеяды Батюшковых, прославивших свой род на самых разных поприщах.
Надворный советник Лев Андреевич (ум. 1767) состоял депутатом екатерининской «Комиссии для сочинения проекта нового Уложения».
Действительный тайный советник Павел Львович (1765–1848) был членом Военной коллегии, с 1821 г. — сенатором.
Генерал-лейтенант Лев Павлович (ум. 1878) — член военно-учёного комитета, один из руководителей Генерального штаба.
Правнук Андрея Ильича Константин Николаевич Батюшков (1787–1855) — известнейший поэт нач. XIX в.
Младший брат Константина Николаевича Помпей Николаевич (1811–1892) стал действительным тайным советником, попечителем Виленского учебного округа, автором научных работ по истории, археологии и этнографии Юго-Западной и Северной России.
В конце XVIII в. надворный советник Иван Семёнович Батюшков, внук Андрея Ильича, купил у наследников Федосьи Андреевны Шереметевой их вотчину — с. Кесьма, которое и стало вторым «гнездом» Батюшковых на весьегонской земле.
От Ивана Семёновича имение перешло к сыну — гвардейскому капитану Николаю Ивановичу, а от него — к малолетнему Дмитрию Николаевичу. Из-за малолетства наследника имением некоторое время управлял его двоюродный дядя, уже упоминавшийся Помпей Николаевич Батюшков.
Шесть сыновей было у коллежского асессора Дмитрия Николаевича Батюшкова и Екатерины Фёдоровны (урождённой Озеровой). Жизнь четверых из них и достойна самых крупных энциклопедических сборников: Фёдора Дмитриевича, Николая Дмитриевича, Георгия Дмитриевича и Василия Дмитриевича.
Первое же по времени «гнездо» Батюшковых на весьегонской земле связано с именем двоюродного брата Афанасия Никитича — Иваном Фёдоровичем Батюшковым, который в середине второго десятилетия XVII в. получает поместье в Есеницком стане Бежецкого (Городецкого) уезда. Это была часть сельца Чуриково, известного своей довольно интересной в архитектурном отношении Введенской церковью.
Деревянная церковь во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы стояла в Чурикове уже в 1647 г., при наследниках Ивана Фёдоровича — его внуках Осипе и Гавриле Ивановичах. От Гавриила Ивановича по прямой мужской линии через Фёдора, Андрея, Захара и Ивана поместье это перешло уже в середине XIX в. к Константину Ивановичу Батюшкову, а от него — к двум его сыновьям. Они и стали последними владельцами имения, в течение трёх столетий принадлежавшего представителям девяти поколений славного рода. И поныне стоящая в урочище Чуриково Введенская церковь была построена в 1799–1814 гг., т.е. усилиями Захара Андреевича Батюшкова, колокольня возведена в 1854 г., при Иване Захаровиче.
С 20-х гг. XVII в. сельцом Сандырево, дд. Жуково, Трестенка владел Михаил Никитич — родной брат Афанасия Никитича. В 1677 г. эти сельцо и деревня вместе с д. Часовня были в поместье за сыном прежнего владельца — Иваном Михайловичем, который прямых наследников после себя не оставил.
Ветвь Тимофея Ивановича, количественно не менее многочисленная, чем первая, оказалась беднее на имена.
Правнук Тимофея — Федот Филиппович в 1627 г. получил в поместье дд. Тимофеево, Суховерхово, пустошь Ольховец. Поместье это вместе с д. Дорофеево после смерти отца было передано трём его сыновьям — Ивану, Тимофею и Еремею. К нач. XIX в. все эти селения принадлежали Батюшкову Степану Васильевичу — правнуку Еремея Федотовича.
Степан Васильевич вместе с сыном Василием оказались в глазах тверского дворянства теми самыми «уродами», без которых, как известно, не обходится ни одно семейство. Будучи весьегонским казначеем, Степан Васильевич растратил казённые деньги и был осуждён, но вскоре амнистирован. Губернское правление и дворянское собрание специальным постановлением в 1829 г. запретило ему занимать какие-либо выборные должности. Жестокий урок не пошёл впрок. Через 15 лет, когда Степан Васильевич вернулся в родную усадьбу после военной службы в далёкой Сибири вместе с подросшим сыном, но без умершей жены, губернское дворянское собрание вновь рассматривает «персональное дело» этого отпрыска славного рода. На этот раз — «о дурном поведении и неприличном образе жизни помещиков Степана Васильевича и его сына Василия Батюшковых».
«Неприличный образ жизни» отца заключался в пагубном пристрастии к спиртному и, вследствие этого, полном запустении имения. Сын же в «дурном поведении» пошёл дальше отца. После пьяного застолья очень любил по ночам пострелять из ружья по соломенным крышам крестьянских изб, требовал с крестьян деньги за освобождение от рекрутской повинности, хотя сделать этого не мог, даже если бы очень захотел. Последнее особенно возмущало соседних помещиков, так как откровенно противоречило кодексу дворянской чести.
Уездный предводитель дворянства Калитеевский, отчаявшись вразумить дискредитирующих дворянское звание отца и сына, отправил их «дело» на рассмотрение в Тверь. Суд был не скорым, но суровым: имение взять в дворянскую опеку (т.е. Степан Васильевич уже не мог распоряжаться им), 21-летнего Василия отдать в военную службу «в нижние чины, так как грамоты не разумеет». Под решением стоит подпись бывшего в то время тверским вице-губернатором И.И. Лажечникова.
Впрочем, трагикомический казус имел место и в жизни одного из представителей первой ветви рода Батюшковых. Речь идёт об Илье Андреевиче, владевшем в середине XVIII в. с. Тухани (ныне Сандовский р-н, а в то время — Устюженский уезд).
«В 1769 г. он стал одним из главных участников несостоявшегося “заговора” против императрицы Екатерины II. Весь “заговор” состоял в том, что отставной корнет Илья Батюшков, живший на покое в маленькой усадьбе в с. Тухани, в пьяных застольных беседах с соседом своим Ипполитом Опочининым (усадьба Опочининых — сельцо Емельяново, на полпути из с. Тухани в с. Любегощи) внушил Опочинину, что тот не кто иной, как сын английского короля и покойной императрицы Елисаветы Петровны и, следовательно, имеет права на русский престол... Трудно сказать, был ли Илья Батюшков в “уме поврежденным” (на что указывали некоторые свидетели по делу) или просто фантазировал спьяну, но дело приняло крутой оборот. Нашёлся доброхот, написавший донос; донос дошёл до императрицы (которая сама пришла к власти в результате дворцового переворота); та приказала учредить высочайшее следствие, и в декабре 1769 г. в Устюжну прибыл сам обер-прокурор Сената В.А. Всеволожский. Илью Батюшкова арестовали и с пристрастием пытали; под пытками он сознался в чём-то несусветном, и возникло шумное дело о “говорении злодейственных слов”... В конце концов Илью Батюшкова сослали в Мангазею (ныне с. Туруханск Красноярского края), где тот и сгинул безо всякого следа».
Автор этого ироничного рассказ заимствовал сюжет у историка и писателя XIX в. А. Барсукова, под пером которого история Ильи Андреевича выглядит гораздо серьёзнее и мрачнее.
Пострадавшими оказались не только Ипполит Опочинин и Илья Андреевич Батюшков, но и 15-летний племянник последнего, будущий отец Константина Николаевича и крупный весьегонский помещик Николай Львович. Единственное обвинение, которое вменялось ему в вину, заключалось в том, что он слышал крамольные разговоры дяди с Опочининым. Решение, вынесенное в отношении подростка и утверждённое Екатериной II, было таким: «... чтобы однако же, когда он будет в полку, то дабы по молодости своих лет не мог о сём деле разглашать, то велено его от полка как он не в совершенных летах отпустить, ибо по прошествии некоторого времени, особливо живучи в деревне, могут те слышанные им слова из мысли его истребится. При свободе же накрепко ему подтвердить, что все те слова, как они вымышлены Ильёй Батюшковым, из мысли своей истребил бы и никому во всю свою жизнь ни под каким видом не сказывал». Практически всю оставшуюся жизнь Николай Львович вынужден был жить в своём имении Даниловское (Устюженский уезд) и не сделал такой же блестящей карьеры, как его старший брат Павел.
Добавлю, что с. Тухани от незадачливого «заговорщика» перешло к его брату и прапрадеду Ф.Д. Батюшкова Семёну Андреевичу Батюшкову. Судьба несостоявшегося «претендента на русский престол» была столь же трагичной, а усадьба в сельце Емельяново ещё долго принадлежала его родственникам.
В основе этой таблицы лежит исследование М. Чернявского «Генеалогия господ дворян Тверской губ.», доведённое автором до 1869 г. Лишь в некоторых случаях (Прозоровские, Дементьевы, Калитеевские и ещё нескольких) таблицы Чернявского дополнены на основе иных, особо оговорённых источников. В написании имён сохранена авторская орфография. Владельцы имений в Весьегонском у. (или Весьегонском крае до создания уезда) выделены курсивом.
Источник:
Ларин Г.А. Весьегония : словарь-справ. / Геннадий Ларин. — М.: ИД «Ключ-С», 2010.
Продолжение следует.
См. также Дворянство Весьегонского уезда
Елена Щепетова, библиограф центральной библиотеки
Сбор новостей
