История семьи Кузнецовых и немного из истории станции Овинище

В далёкий 1919 год молодая семья Кузнецовых уезжала из Петрограда в Весьегонский уезд. Может быть, при других обстоятельствах и не поехали, но трудное положение вынудило сняться с места. Обещали жильё, работу и довольствие, что было самым веским аргументом, в семье было уже две дочери, 5 летняя Вера и Женя, которой было 2 года.

Семья ехала на строительство новой железной дороги Овинище - Весьегонск - Суда. Было лето, передвигались в товарных вагонах.

Из воспоминаний Веры Ивановны Кузнецовой:

«Нас везёт смешной, маленький паровозик. Труба у него, как чугунок. Почему-то паровозик называли «Дуня». Едет-едет, остановится он среди леса. Пассажиры вылезают из вагонов, чтобы нарубить дров для котла, и снова в путь.

Едем с мамой, она держит на руках сестрёнку Женю, в другой руке у неё узел, за который цепляюсь я.

Вот и огоньки! Овинище!

Встретили Фокановы – сестра папы, тётя Ульяша. Они жили на квартире в соседней деревне Попадино. Повели к себе на ночлег.

Отец приехал после нас - осенью. А вначале мы жили только с мамой. Нас трое.

Комнатку мама сняла в деревне Терпи-Гора! Знаменательное название!

С утра до вечера мама уходила на станцию, на работу. Хозяйничали мы с Женей. Малышки 6 и 3-х лет. Осенью приехал папа. Комнату сняли в деревне Попадино, против Фокановых. Мне запомнилась свадьба Марии, дочери тёти Ульяши, и Виктора Дзенчс.

Нас с Женей мама нарядила в новые платьица, повязала банты на головах. Но ей было не до нас. Она выполняла какие-то свадебные обязанности.

Через год мы жили на станции – в теплушке. Это товарный вагон, приспособленный под жильё. Я важничала, что у нас 3 комнаты. За одной перегородкой спальня, за другой – столовая, а в центре «буржуйка». Топил её папа почти круглые сутки, иначе мы замёрзли бы намертво.

Осенью 1920 года мы получили комнату в новом доме, самый крайний к Красному Холму из семи домов. У нас собственная русская печь! Вот это было раздолье! На печи была наша «гостиная». Тут мы играли в куклы мы с Женей, сестрёнки ещё не было. После работы к нам забиралась мама и пела песни.

У нас «свой дом», но голодно. Лепёшки из картошки, которые выпекают прямо на плите без сковороды и подмазок, казались наивкуснейшими. Дуранда, куски жмыха с маслобойного завода, вкусное лакомство времен гражданской войны».

Иван Иванович, работал на железной дороге.

Супруга Мария Арсентьевна успевала и домом заниматься, и на работу ходить.

В 1920 году купили корову, для её покупки было продано все имущество: шуба, шаль, отрез на костюм и зонтик.

Через каждый два года в семье было прибавление: в 1921 году родилась дочь Анна, в 1923 – Ирина, в 1925 году родился единственный сын – Александр, в 1928 году – Надежда.

По меркам того времени работающие на станции, были людьми состоятельными, так как имели реальную зарплату, железнодорожную форму. Кроме всего прочего, держали хозяйство, всегда, даже в военные годы была корова и обязательно огород. Дети ходили в школу, которая располагалась в клубе.

Из воспоминаний Веры Ивановны:

«Было только 4 класса. В одном углу за двумя длинными партами по 5 – 6 человек на скамье размещались первоклассники. В другом углу за такими же партами располагался 2 – й класс. В третьем - 3 класс и т.д.

Учительница была одна – Мария Петровна.

Осенью 1924 года отец повёз меня в Красный Холм, в школу 2–й ступени в 5 класс. Вот гурьбой школьники едут в товарной теплушке домой - в Овинище. На зимние каникулы!

Дома у нас ёлка. Игрушек, конечно, не было. Но папа делал оригинальные украшения из цветной бумаги, соломки и картона: разные корзиночки, домики. И нас учил, делали сообща.

Да, в те трудные времена родители ещё не забывали обеспечить нас и «подарками» Деда Мороза.

Летний день 1927 года. Поездка в пионерский лагерь в Весьегонск, в Пестово.

В июне 1929 года, пропев свою последнюю для нас песню, умолк школьный звонок. Выпускных балов тогда не устраивали.

Осень 1929 года. Нас, комсомольцев, по одному прикрепили к коммунистам проводить собрания в деревнях.

Вот мы идём с председателем сельсовета товарищем Смирновым в деревню Софрониха. Собрание проходило бурно. В табачном дыму запомнилось несколько злых лиц. Что-то громко, сердито доказывал им председатель на карельском языке. Я не понимала. Для записи в протокол он мне переводил.

Возвращались домой поздно. Светила луна. Но в перелеске (теперь он вырублен) тени деревьев казались мне крадущимися фигурами. Спустя три месяца – в декабре 1929 года - вечером раздался выстрел в окно сельсовета. Председателя убили за рабочим столом. Волею судеб в декабре 1929 года я оказалась в Детском Селе (бывшее Царское, а с 1937 года – город Пушкин). Мы учились на курсах полгода.

В Овинищах я комсорг, веду политзанятия. Зарождается мечта: съездить в Иваново-Вознесенск, побывать на берегах знаменитой реки Талки.

1936 – 1937 год: сбылась мечта моя, самая большая – институт, Ленинград! Родная Гороховая, 17 и Васильевский остров – 14 линия. Здесь милая тётя Шура и на Васильевском бабушка Агафья.

В 1939 году институт окончен. Начинается новая полоса моей жизни – тот самый Иваново – Вознесенск».

На фотографии: сидят Евгения с сыном Сашей, Надя и Анна, стоят Ирина и Вера. Дата на фотографии: сентябрь 1940 год, мирное время.

В 1941 году старшей, Вере, было уже 28 лет. Она работает  журналистом в городе Иваново в газете «Ленинец». 26 марта 1941 года у неё родился сын Владимир.

Из воспоминаний Веры Ивановны: «Эти мрачные годы очень украсил мой маленький Владимир. Когда началась война, ему было 3 месяца. И вот его первая улыбка, первый зубок, первый шажок. Первый задорный перепляс под радио. Первые его слова и первые песни! И слёзы мои – ведь не хватало ему каши, сахара, он болел.

В первые годы войны мне очень помогала Дуся из Облисполкома. Всячески поддерживали овинищенские «родичи». Ирина даже два раза «прорвалась» к нам. Как о чём-то сказочном мечтала я о белой булке со сливочным маслом и кофе!»

От родных в Иваново пришло несколько писем из блокадного Ленинграда. Потом связь прервалась.

Как узнали позднее, в декабре 1941 года от голода умерла бабушка Агафья, в феврале 1942 года не стало тёти Шуры, сестры папы, Александры Ивановны Кузнецовой.  

Евгении было 25 лет, работала счетоводом в «Заготлён», была замужем за Полозовым Фёдором Ивановичем. Фёдор Иванович работал кочегаром на паровозе, у него была бронь.

Из воспоминаний Евгении Ивановны: «Однажды отлучилась из дома всего на несколько минут, дома остался маленький сын, сама не поняла, откуда немецкий самолёт появился и начал строчить из пулемёта. Нет спрятаться, а я рванула, что силы домой. Как не убил, не знаю».

Анне было 20 лет, уже закончила техникум связи, Ирине - 18 лет, отучилась на бухгалтера.

Из записей Веры Ивановны: «В Овинищах тоже отбивались от бед и голода. Половина Калининской области была занята гитлеровцами. До нашего лесного края им добраться не удалось. Но станцию несколько раз бомбили. И долго после войны окна нашей родительской квартиры были застеклены разными кусочками, а то и фанерой».

Надежде было 13 лет, училась в Овинищенской школе. В июле 1943 года ее устроили работать в сельпо «на общие работы», как написано в справке к трудовой книжке. Хотели отправить в Весьегонск охранять баржу с солью, но отец не отпустил. «Охраннице» 14 годков, худобы такой, что в чём только душа держится. 

До сентября 1944 года Надежда Ивановна работала в сельпо, потом устроилась на железнодорожный радиоузел, дежурной.

9 мая 1945 года было её дежурство. Тут и радость, и боль, уже знали, что в блокадном Ленинграде не выжила семья дяди Васи, и нет больше бабушки и тёти Шуры.

Надежда Ивановна с 24 сентября 1944 года по 31 декабря 1946 года работала на радиоузле. Потом перешла на должность почтальона в почтовое отделение, дослужилась до начальника почты.

Иван Иванович Кузнецов, хоть и имел инвалидность, помогал в депо ремонтировать паровозы. Мастеровой, он мог заклепать любую посуду, что в трудные годы было весьма необходимо. Чинил не только себе, но и всему поселку.

Александру в 1941 году исполнилось 16 лет. Работал в колхозе пастухом.

Из воспоминаний Александра Ивановича: «Пригнали скот домой в обед, а тут по радио и передали, что война началась. Все кричат, плачут, а мы не знаем, что делать. Потом пошли в военкомат заявление писать, чтобы и нас на фронт взяли, но там отказали, мол «молодые ещё, навоюетесь!»

Военная трудовая биография Александра Ивановича началась со строительства аэродрома в Кесьме, потом отправили на рытьё противотанковых рвов в Осташкове. Когда вернулся домой, оказался на лесозаготовках.

В январе 1943 года прислали повестку на фронт. Отправили вначале в Монголию. Добирались целый месяц. Определили в пехотную часть, 5 месяцев прослужил.

Потом перевели в минометно-пулемётную роту. В феврале 1944 года уже был в маршевой роте, до середины апреля. Прямо с учений попал на Ленинградский фронт. Воевал в 483 стрелковом полку 177 стрелковой дивизии. Одно время связным был у командира роты. Приказов, поручений было много. Особо не раздумывал: надо – значит надо. Страха особого не чувствовал, по молодости что ли. Как-то посылает меня командир роты передать пакет и приказывает ползти по-пластунски. А я взял и маханул бегом, во весь рост. Пока немцы опомнились и стрелять начали, я уже в траншее оказался!

9 мая 1945 года встретил в Латвии. Направили меня в штаб полка, прихожу, а там, в воздух из автоматов палят, кричат, обнимаются.

Ура! Война кончилась!

Было мне 20 лет, обрадовался не сказать как, что живой.

Первую свою награду, медаль «За боевые заслуги» получил в 1945 году.

Есть благодарность «За прорыв линии Манергейма» и «За Победу над Германией» за подписью Сталина, юбилейные медали.

Уже после войны узнал, что тётушка, провожая меня на фронт, зашила в документы бумажку с именем ангела-хранителя. Полк наш расформировали, демобилизовали меня по причине хронического бронхита и сердечной недостаточности.  Приехал я домой, два года на работу не брали с такой медицинской характеристикой. Потом сжалились, взяли в лесхоз».

Учиться пошёл в техникум на механика. До Дальнего Востока доехал - искал счастье, вернулся домой, в Овинище. Женился на Антонине. Работал в ПЧ – 47, в мастерских, мог любую технику отремонтировать, «мастер на все руки». Когда дистанцию пути перевели в Сонково, переехал и работал до 73 лет. Племянница с нежностью и любовью вспоминает дядьку Саньку, как она его называет. Легкий на подъём, он всегда был в нужное время в нужном месте. Когда переехал в Сонково, постоянно приезжал к сестрам Надежде и Евгении в Овинище. Один день не дожил Александр Иванович до 82 лет.

Своими воспоминаниями поделилась со мной дочь Надежды Ивановны Тихомировой, Ирина Васильевна. Фотографии и записи сохранила самая младшая из сестёр - Надежда.

Из большой семьи Кузнецовых ныне здравствует Ирина Ивановна Гераськина, она проживает в Весьегонске, ей уже 96 лет. Материал об Александре Ивановиче Кузнецове был опубликован в газете «Сонковский вестник» 20 февраля 2004 году.

 Схема обороны 483 стрелкового полка  177 стрелковой дивизии за период с 10.07.1944 года по 10.07.1944г.

В семье Тихомировых чтут память дедушки, Егора Северьяновича Тихомирова, погибшего 24 февраля 1943 года в Ленинградской области, Старорусский район, северо-восточнее деревни Пенно.

Текст подготовила Валентина Ковальчук