Из первых уст. Валерий Мухин

Валерий Михайлович Мухин. Живет в городе Пскове. Поэт и прозаик. Из поколения детей войны. Родился в 1942 году в селе Кесьма Овинищенского района Калининской области.

Рассказ матери, Александры Николаевны Сазоновой.  Деревня Грязево, Старицкого района, Калининской области.

 Поздно осенью мимо деревни прошли немцы на Москву. В этом же направлении летели немецкие мессершмитты и рамы с черными крестами на бортах. Нас не бомбили. В конце 1941 года погнали немцев назад. Мимо Гнездово последними шли каратели. Немцы в эту памятную страшную ночь топили наши русские печи. Бросали в огонь живых, неощипанных кур и уток. Резали поросят, баранов – пировали всю ночь. Какой-то «добрый» каратель зашел в нашу избу и предупредил:

- Скажите всем, чтобы забирали из дома все припасы и прятались. Все будем жечь. На рассвете деревня занялась огнем. В отдаленности от сгоревшего дома осталась цела рига. И вот дядя Андрей Лопатинский сложил в риге печку, отремонтировал и утеплил стены. Сколотил в два яруса нары. А был декабрь на дворе. Собрал дядя Андрей в риге всех деревенских детей и стариков.

Зима в 1942 году была очень снежная. Все сельские дороги были занесены. И в это трудное время откликнулась моя сестра Вера, бывшая в то время уже замужем за Константином Игнатьевичем Понтяковым, первым секретарем Овинищенского райкома партии. За нами пришел «газик», посланный Понтяковым из Кесьмы. Приехавшая сестра Вера рассказывала, как мучилась в дороге, занесенной снегом. Мест в машине было мало, взяли только маму. Они уехали, а мы с Мишей дожили в Гнездово до ранней весны, и когда растаял снег, пошли пешком к ним в Кесьму. В Калинине удалось сесть на товарный поезд и приехать на станцию Овинищи. Оттуда я позвонила Константину Понтякову и через час за нами приехала сестра Вера на лошадке. Вскоре мы обнимали нашу маму, Константина Игнатьевича, детей Розу и Артура.

Кесьму и Овинищенский район не бомбили, немцы там не были. Но был голод. Чтобы как-то поддержать Мишу, я ходила по деревням и меняла одежду на хлеб и картошку.

 Но мой больной муж угасал. Лежал несколько раз в больнице, благо там главным врачом была хорошая подруга Верочки. Наступило лето. 8 июля 1942 года я родила сына Валерия. Миша каждый день приходил ко мне в больницу и приносил кастрюльку крапивных щей. Подавал мне ее в окошко родильной палаты. А скоро Мише стало совсем плохо. Он скончался в больнице 30 июня, когда сыну было всего три недели. Я очнулась в кабинете главврача. Здесь же были сестры Вера и Надя, Костя, а Миша лежал на постаменте для неживых. Время шло. Надо было регистрировать сына и мама, моя мудрая неграмотная мама говорит:

- Ты узнай все хорошенько. Говорят, что можно зарегистрировать ребенка на любую фамилию. Вот умру я, и род Мухиных исчезнет. Так Валерий, к великому огорчению Мишиной родни, особенно матери Анны Ивановны Сазоновой, стал Мухиным, за что я мысленно прошу у них прощения.

Рассказ сына.

Когда закончилась Великая Отечественная война, мне было три года. Мы жили в селе Кесьма, Овинищенского района Калининской области, где я родился и где была могилка отца. Сначала, еще в военное время, мы с мамой жили в доме Понтяковых. У тети Веры и дяди Кости. С нами жила наша бабушка Евдокия Андреевна, (баба Дуня). Потом мама устроилась на работу бухгалтером леспромхоза и нам дали свое жилье. Кесемской леспромхоз находился в большом деревянном двухэтажном доме, на втором этаже. А нам дали комнату на первом этаже. И мы стали жить с бабой Дуней и младшей сестрой мамы, моей тетей Валей.

 Жена директора леспромхоза держала корову, тетя Настя ее доила. Зная, что у нее водится молочко, я всегда к ней наведывался. Я брал мою любимую кружку с изображением Пушкина, шел в соседнюю комнату за молочком.

- Тятяка, тятяка, Пускин молочка хочет.

- А Пушкин хочет, а Валера не хочет?

- Нет Валека не хочет, Пускин хочет.

- Ну давай дадим Пушкину, пусть попьет.

И молочко всегда наливалось в заветную кружечку и всегда выпивалось. Потому что с кружечки внимательно смотрел, как я пью, опершись подбородком на ладонь правой руки, симпатичный курчавый мальчик.

 Недалеко от леспромхоза, через дорогу был детский сад. Там были две коровы, и меня отдали в этот садик (из гуманных соображений). В садике мне не нравилось, и я часто убегал домой, нарушая режим и спокойствие нянек.

 Мне было уже пять лет, когда мама написала письмо в Москву, в министерство машиностроения. Она хотела работать по специальности и просила дать направление на эту работу. Вскоре пришло направление в город Ворошиловоград (Луганск), в конструкторское бюро, на должность конструктора по инструменту и приспособлениям. Мы переехали на новое место жительства.

Пояснения

 Понтяков Константин Игнатьевич. Первый секретарь Овинищенского райкома партии. Дом Понтяковых на улице Садовая, на две квартиры. (Не сохранился). Это один из первых, построенных на этой улице домов для работников райкома партии и райисполкома. После Великой Отечественной войны Понтякова К.И. перевели на работу в Лихославль. Из Лихославля семья переехала в Торжок.

 Жена директора леспромхоза. Гуревич Гитта Григорьевна. Врач в районной больнице. Педиатр. Эвакуированная. В Кесьме с октября 1941 года. В документах Овинищенского района обнаружено прошение Гуревич Г. Г. на разрешение приобретения телочки, на племя. Телочку разрешено продать из Чернецкого колхоза. Так из телочки Гитта Григорьевна вырастила корову. Директор леспромхоза с необычной для нас фамилией Кайки.

Главный врач в больнице - Волкова Раиса Эммануиловна. Тоже из эвакуированных.

 Леспромхоз. Дом на улице Пушкинская. Автор немного не точен. Дом был не двухэтажный, а с мезонином. После ликвидации деятельности леспромхоза здание передано в распоряжение дома престарелых. Второй этаж, или точнее мезонин, сняли и пристроили к первому этажу. Отчего дом получился в форме буквы «Г». Сегодня этот дом в остаточном состоянии.

 Между детским садом и леспромхозом была дорога на аэродром. В детском саду было подсобное хозяйство. Держали двух коров и кур. Работники детского сада сами заготовляли сено. Причем далеко от села Кесьма.

Из рассказов и воспоминаний старожилов. Отправляли женщин, половину персонала на станцию Кесьма, примерно дней на десять. А вторая половина персонала работала в детском саду в полном режиме.

 Елена Селифонова. Село Кесьма.

ИСТОЧНИК

Валерий Мухин. Русская песня : Воспоминания. Рассказы. - Псков: ЛОГОС Плюс, 2015 - 450с.

Подробнее о кесемском детстве Валерия Мухина можно прочитать ЗДЕСЬ