Как жила моя деревня

С конца восьмидесятых годов  среди горожан стала витать мечта о «домике в деревне». Трудно сейчас определить, чем было вызвано это желание сугубо городских жителей приобрести не пригородную дачу, не садоводческий участок, а именно дом в «настоящей» деревне, о которой они знали разве что по произведениям любимых тогда многими писателей-деревенщиков. Проза ли Абрамова, Белова, Шукшина была тому причиной, потребность ли отдохновения от шума и суеты большого города или возможность на время укрыться от давящей «системы», а быть может, глубоко загнанное, но неистребленное желание владеть хоть какой-то недвижимой собственностью.

Дома приобретались, как правило, в тех деревнях, которые в семидесятых годах были объявлены «неперспективными». Работающих жителей переселяли из них в головные усадьбы укрупненных колхозов и совхозов, а оставшиеся пенсионеры либо доживали свой век в родных домах, либо на зиму перебирались к детям. В восьмидесятых-девяностых годах опустевшие дома стали заселяться новыми жильцами — горожанами. Наследники тоже использовали их как дачи. Деревни стали вновь оживать — но только на весенне-летний сезон.

Но уже через 15-20 лет этот процесс утих, и вновь в деревне  многие дачные дома заброшены и полуразрушены, да и местное население очень поредело…

Деревня Иваново, стоящая на возвышенности, окружена лугами и полями, так что, стоя на каком-нибудь пригорке, ты не умозрительно понимаешь, что земля круглая, и кажется, шагнешь вперед — и ощутишь под ногами ее движение…

История деревни Иваново типична для северо-западного Нечерноземья. До середины 50-х годов был колхоз «Динамо», затем его объединили с другими и преобразовали в колхоз «Вперед к коммунизму»». Лет десять укрупненный, по профилю животноводческий, колхоз существовал без особых изменений: правление колхоза и сельсовет находились в Иваново, но фермы оставались в основном на прежних местах.

Все эти укрупнения, разукрупнения, преобразования имели целью поднять производительность сельского хозяйства. Старались колхозники получить желаемые результаты, даже несмотря на массовый отток сельского населения в города (и в первую очередь из Нечерноземья) с началом кампании по паспортизации в 1960-х годах — широко известный факт.

В 1974 году за подъем сельского хозяйства взялись всерьез: была принята Государственная программа развития Нечерноземья, начатая, по обычаю, с большой помпой. В села Нечерноземья из других регионов стали направлять молодых специалистов, которые с энтузиазмом отправлялись осваивать очередную «целину». В 1977 году была учреждена даже медаль «За преобразование Нечерноземья РСФСР», которую успели получить 25 тысяч человек. В 1980-х годах в развитие названной программы приняли еще одну — «Дороги Нечерноземья», рассчитанную на 1986–1992 годы.

Колхоз «Вперед к коммунизму» разделил судьбу всех хозяйств, охваченных Программой. Значительные средства стали вкладываться в строительство крупных производственных комплексов; один из них возвели  между д.Иваново и Погорелово, переведя туда скот со всех ферм, разбросанных по округе.. У работников колхоза из других деревень выбор был невелик: либо каждый день по бездорожью добираться до работы, либо переселиться в Иваново, Восход, Погорелово Большинство выбрали последнее.

Таким образом, эти деревни стали расти, а население окрестных и дальних деревень — еще интенсивнее редеть. Расцвет колхоза и, соответственно, его головной усадьбы  Иваново приходится на восьмидесятые годы.

Активная идеологическая кампания, интенсивное строительство, достаточно высокие заработки сделали свое дело: в восьмидесятые годы в нашу деревню не только едут молодые специалисты из других регионов. Один из бывших трактористов вспоминает об упущенных возможностях: мог прямо из армии поступить в военное училище, и учеба давалась — так нет, вернулся.

Возвращению способствовала и система колхозных стипендиатов: молодые люди получали льготы при поступлении и повышенную стипендию, но после учебы обязаны были вернуться в колхоз. Почти все после учебы вернулись домой. В восьмидесятые годы в колхозной столовой играли много свадеб.

Последний жилой дом в Иваново колхоз построил в 1990-м. В результате перемен девяностых годов колхозное хозяйство лишилось государственной поддержки и стало потихоньку разваливаться. С прекращением  колхозной деятельности рынок труда в деревне, особенно для женщин, стал крайне ограничен: магазин, почта, администрация. Мужчинам легче: они идут работать лесниками, уезжают на работу вахтовым методом.

 В деревне уже сложились неформальные строительные бригады, и тем, кто долго раздумывал, держась за колхозную работу, было уже непросто в них вклиниться.

В начале 2000-х появился еще один вид заработка: сбор ягод и грибов. Кто сколько собрал ягод и сколько выручил за день — обязательная тема разговора даже при короткой встрече.

А что же «крестьянский» труд и подсобные хозяйства? «Хозяйство» — коров, овец, коз, свиней и птицу — держат далеко не все,без поддержки колхоза его содержать невыгодно. Раньше можно было дешево (а иногда и бесплатно) приобретать в колхозе корма, молодняк телят и поросят. Теперь же, когда хозяйство окончательно развалилось, все приходится покупать по рыночной цене. В самом Иваново в этом году  не осталось ни одной коровы. Среди держателей живности совсем нет молодежи и почти нет пожилых: последним тяжело, первые не видят в этом смысла.

Поколение «восьмидесятников», энтузиасты развития Нечерноземья, вряд ли покинут Иваново: им поздно начинать новую жизнь. Но  своих детей даже самые ярые патриоты родных мест, настраивают на отъезд. В деревне для молодежи нет перспектив ни с работой, ни с жильем (существующие дома не вмещают больше одной семьи).

Для подрастающего поколения родная деревня Иваново— это место, куда они будут приезжать на отдых… Дай то бог, чтобы было хотя бы так, и деревню Иваново  никогда не постигла участь брошенной деревни, а таких на карте Весьегонского района много.

                          Наталия Давыдова, библиотекарь Ивановской сельской библиотеки.