Весьегонский земский суд в записке М.Е. Салтыкова-Щедрина

М. Е. Салтыков, будучи тверским вице-губернатором, дважды выезжал в уездные города по поручению управляющего губернией, графа Баранова, для ревизии городского хозяйства и делопроизводства уездных учреждений.

На долю Михаила Евграфовича выпало обследовать 5 восточных уездов губернии, славившихся непроходимой глушью своих лесов, невылазной топью болот, своими непроезжими дорогами. В сентябре 1860 года он побывал в Корчеве, Калязине и Кашине, куда из Твери можно было попасть только Волгой, а в январе 1861 года ездил в Бежецк и Весьегонск, в которые можно было пробраться лишь санным путем.

Все эти материалы ревизионных поездок по губернии,… были использованы в творческой работе великого сатирика.

Подлинных записок о ревизии, написанных собственноручно М. Е. Салтыковым, в делах тверского губернатора не сохранилось. В свое время они были подшиты к делу, по современной архивной нумерации, № 2060. Но в 1899 году тверская губернская Ученая архивная комиссия, задумав издать сборник служебных бумаг М. Е. Салтыкова (Щедрина), изъяла их из архива тверского губернского правления и больше их в архив не возвращала.

Свое намерение комиссия по осуществила. Издать сборник ей не удалось. Дело ограничилось публикацией в газетах заметки о предполагаемом издании, а записки о ревизии из архива пропали бесследно.

Позднее в делах газетного стола тверского губернского правления была обнаружена записка о ревизии Салтыковым земской полиции Весьегонского уезда. Она воспроизводится целиком.

Весьегонский земский суд

Записка тверского вице-губернатора М. Е. Салтыкова,

27 февраля 1861 г.

Весьегонский земский суд помещен в наемном доме довольно удобно. Канцелярия суда не благонадежна; секретарь по болезни к ревизии не являлся, а занимающий временно его должность столоначальник распорядительного стола явился к ревизии в нетрезвом виде; подобною же репутацией нетрезвости пользуется и другой столоначальник, управляющий столами распорядительным и уголовным.

Земский исправник выехал навстречу ревизующего в г. Красный Холм, где ожидал несколько дней сряду, несмотря на то, что встреча и проводы подобного рода положительно воспрещаются. Хотя ревизующий выехал из Красного Холма прежде исправника и ехал очень скоро, исправнику — неизвестно, каким образом — удалось таки вновь встретить ревизующего у заставы города Весьегонска и разослать гонцов ко всем властям. Из этого видно, что в городе Весьегонске и его уезде чиновнические сообщения совершаются даже быстрее, нежели нужно.

При земском суде имеется арестантская весьма удобная. В ней найден заарестованным крестьянин г. Патрикеева Егор Афанасьев, содержащийся при земском суде более недели без всякого постановления. Афанасьев был задержан за бесписьмениость в Твери, и дело об нем отослано сначала в весьегонский земский суд, а оттуда в местный уездный суд, в котором оно останавливается за недоставлением земским судом доследования.

Во время этого производства Егор Афанасьев был освобожден, но, когда и по какому случаю, из дела не видно. После освобождения Афанасьев вновь начал бродяжничать и пойманный в Ярославской губернии снова прислан в Весьегонский земский суд для водворения к помещику. Г. Патрикеев, однако ж не принял его, и с тех пор он содержится при земском суде. Впрочем, отзыва о непринятии нет, и вся упомянутая выше процедура происходила, так сказать, домашним образом без всяких документов. Проверить действия земского суда относительно задерживаемых при оном лиц совершенно невозможно, ибо при суде не заведено даже книги для, записи сих лиц, и акт задержания, столь важный по своим последствиям, совершается негласным образом. Во время перехода из канцелярии земского суда в арестантскую, на вопрос ревизующего, сколько содержится в настоящее время при суде арестантов, исправник отвечал: два, — и велико было его изумление, когда вместо двух оказался один арестант. В разъяснение этого, тут же была придумана сказка, что было действительно два арестанта, но один из них выпущен накануне; в действительности же, по дошедшим впоследствии слухам, оказалось, что арестантов было два, а не один, но один из них был спрятан, или спрятался сам на полатях или за печкой. К устранению на будущее время подобного беспорядка, ревизующим внушено земскому суду завести книгу о лицах, задерживаемых при суде, и никого не подвергать подобному аресту иначе, как по постановлению суда; что же касается собственно до лица Егора Афанасьева, то относительно его дано суду особое предложение.

При ревизии денежного ящика земского суда сумма найдена налицо, и денежные книги вообще ведутся в порядке.

В земском суде хранится разного рода заемных обязательств на сумму 45 960 руб.; из этого числа на сумму 32 923 руб. таких заемных обязательств, по которым удовлетворение уже сделано, или таких, по которым в земском суде вовсе не производится дел, если же и производились когда-либо, то в настоящее время упущены из виду. Первые необходимо было бы возвратить по принадлежности; что же касается последних, то следовало бы немедленно сделать тщательный розыск дел, которые по ним производились в земском суде, так как неимоверно, чтобы заемные письма попали в денежный ящик суда без всякого письменного производства. Безгласное хранение подобного рода документов доказывает явный беспорядок в делопроизводстве суда, и сверх того, порождает сомнение в том, действительно ли получено по ним удовлетворение или же, быть может, сами претендатели, наскучив бесплодным хождением по судам, признали за лучшее совершенно прекратить всякое ходатайство по бумажным своим искам.

Канцелярский порядок и делопроизводство ведутся с крайними упущениями; распоряжения по вступающим бумагам делаются медленно; в направлении дел и производства их замечается оттенок свойства крайне сомнительного.

Деятельность земского суда по трем главным отраслям вверенного ему управления является в следующем виде:

Если принять во внимание, что Весьегонский уезд есть один из плодороднейших в губернии, и что местность эта представляет весьма выгодные условия для сбыта сельских произведений, то нельзя не признать означенное выше количество недоимок весьма значительным, и не отнести накопление их собственно к бездействию земской полиции. В особенности мало обращается внимания на взыскание межевой недоимки и большая часть дел этой категории находится в суде по несколько лет почти без всякого движения.

В требовании стоечных лошадей для разъездов чинов земской полиции допускается величайший произвол. Присылаемые от начальника губернии открытые листы на взыскание обывательских подвод остаются и в земском суде, и у становых приставов без употребления, и чины полиции производят разъезды без всяких документов. Очевидно, что подобный порядок может служить источником значительных злоупотреблений, и требует немедленного устранения. Необходимо было бы вменить земскому суду в обязанность:

а) чтобы чиновники и рассыльные не осмеливались брать обывательских лошадей без предъявления открытого листа,

б) чтобы в израсходовании открытых листов введена была строгая отчетность,- с обозначением против каждого расходованного экземпляра предмета и (времени поездки.

В отчетности, по всем делам распорядительного свойства, вообще замечается значительная и ничем не оправдываемая медленность, а именно:

По донесению пристава 1 стана с деньгами, пожертвованными г-жою Стромберг в пользу г. Бирюлева, поступившему 3 января, распоряжение сделано 27 марта.

По отношению командира Бородинского полка, с артельными деньгами, оставшимися после убитых нижних чинов, поступившему 3 января, распоряжение сделано 31 марта...

Из этого длинного ряда заметок видно, что ревизующим указывается только на те бумаги, по коим исполнения не было сделано более двух месяцев; если бы отмечать и те бумаги, по коим исполнение задержано более месяца, то ряд этот был бы бесконечен. Замечательнее всего, что по делам распорядительным земский суд есть не что иное, как передаточное место, вся деятельность которого ограничивается пересылкою для исполнения бумаг к становым приставам. И этой-то мелочной и нетрудной деятельности весьегонский земский суд нашел средство придать тот характер несносной и неприличной медлительности, который явствует из сделанных выше замечаний.

К числу распорядительных дел относится также ведение книги о справочных ценах на хлеб, фураж, и пр. В книге этой показаны цепы только с 1 по 8 января, и затем в течение целого года земский суд ограничивался только ежемесячным занесением в книгу отметки, что цены существовали те же, как и в январе. Легко можно судить, до какой степени достойно вероятия подобное удостоверение, на котором комиссия народного продовольствия и другие места, производящие казенные заготовления, обязаны основывать все свои расчеты.

По части следственной и судебно-полицейской

Общий характер деятельности весьегонского земского суда по производству следственных и судебно-полицейских дел заключается в непростительной медлительности, вред которой нередко увеличивается еще злоупотребительными и произвольными действиями. Обревизовав не только канцелярский порядок, но и подлинные дела земского суда, ревизующий имел случай убедиться, что для земского суда, а в особенности для земского исправника, нет ничего затруднительного арестовать человека или оставить на свободе, произвести следствие в том или ином смысле, т. е. с обвинением или оправданием подсудимого, — все это дело ничем не оправдываемого и совершенно непозволительного произвола, доказательства которому будут представлены ниже. Замечательно, что исправник Дементьев весьма часто назначает следствия и делает распоряжения по судо-уголовным делам от своего лица, минуя земский суд, и с этою целью ведет свою собственную входящую и исходящую книги и имеет при себе особого писца. Необходимо было бы подобные действия воспретить всем вообще гг. исправникам, вменив им в обязанность действовать через земские суды, так как лишь при таком условии может быть достигнута хотя некоторая гарантия в правильности распоряжения земской полиции и устранится личный и не всегда благонамеренный произвол.

Образчики действий весьегонского суда следуют ниже:

По отношению тверской духовной консистории по делу о крестьянских детях: Давыдове, Федорове и Васильеве (поступившему е января) заключено: отношение вместе с делом представить в уездный суд, исполнение сделано 22 сентября.

По донесению пристава 1 стана с делом о порубке леса в крестьянской Лекомской даче (поступившему 23 марта) распоряжение сделано 7 сентября...

Дело об арестанте Василье Леонтьеве Вороне, судимом за кражу, началось в 1857 г. и в октябре этого года было возвращено из уездного суда в земский для дополнения 20 февраля 1858 г. Пристав 1 стана, дополнив дело, постановил: представить его в земский суд вместе с Вороной, для заключения сего последнего в острог, но, вопреки своего постановления, Ворону при деле не представил. Земский суд, рассмотрев дело, заметил, что Ворона пет, и дал знать о неоказательстве приложения приставу, но о представлении его не настаивал. С своей стороны, пристав при рапорте от 27 марта 1858 года представил в земский суд некоторые дополнительные сведения по этому делу, но о личности Вороны упомянуть остерегся, и в таком виде дело было представлено в уездный суд. После того между уездным судом и городовым магистратом происходил спор о подсудности этого дела и длился до октября 1858 г., когда дело окончательно поступило на обсуждение уездного суда. 7 того октября уездный суд предписал земскому суду выслать Ворону для заключения под стражу и собрать некоторые справки. Указ этот в отношении справок исполнен 19 февраля 1860 года (почти через полтора года), но Ворона все-таки не выслан. Между тем к делу сему, по связи присоединено другое: о кражах краснохолмского мещанина Рылешникова, и уездный суд, рассмотрев оное в марте i860 года, вновь нашел его неполным н о дополнении предписал земскому суду, но о высылке Вороны уже не настаивал. Только в апреле 1860 года Ворона представлен приставом 1 стана в земский суд для заключения в острог. Без объяснения однако же причин столь изумительной медленности. В июле того же года было представлено и доследование по этому делу, но уездным судом три раза возвращалось в земский суд, как произведенное неудовлетворительно, так что дело сие и до настоящего времени не оканчивается за земским судом. Из этого краткого обозрения дела усматривается:

а) что пристав 1 стана Никитин слишком два года не исполнил своего собственного постановления и более полутора года оставлял без внимания указ уездного суда о заключении преступника под стражу;

б) что ни земский, ни уездный суды не наблюдали за 1 непременным исполнением вышеизложенного, и в) что со времени соединения дела Вороны с делом Рылешникова (в марте 1860 года) оно четыре раза возвращалось в земский суд для доследования...

По делу об арестанте Василье Кузьмине Широкове, судящемся за совращение в расколе и произнесение ругательных против православной церкви слов, замечено следующее: а) свидетели, на основании показаний которых обвиняется Широков, приведены к присяге без бытности обвиняемого, что отнимает у сих показаний характер доказательства, между тем как на основании этих именно показаний Широков заключен под стражу; б) весьегонский уездный суд, рассмотрев это дело, нашел его неполным, между прочим в том, что Широков не был отослан в тверскую духовную консисторию для увещания, и потому 5 августа 1860 г. предписал земскому суду об исполнении сего, а равно и других замеченных недостатков. Земский суд 19 декабря (т. е. через четыре с половиною месяца) представил дело в весьегонский уездный суд, не исполнив, однако ж указа его относительно отсылки Широкова в духовную консисторию, почему уездным судом 21 декабря дело было вновь обращено в земский суд. По важности допущенных по делу сему беспорядков ревизующим сообщено об оных губернскому правлению со всею подробностью особо.

В весьегонском уездном суде производится дело о порубке леса в дачах г. Шварца казенными крестьянами деревни Раменья. По рассмотрении сего дела оказывается, что оно началось 24 июля 1860 г. по объявлению, поданному конторою г. Шварца исправнику, который поручил производство следствия по сему предмету приставу 1 стана. Пристав Никитин, оценив произведенную порубку в 1 236 р. 67 коп, закончил дело весьма быстро и 4 августа представил его земскому исправнику, который, однако держал его более месяца у себя, и лишь 8 сентября препроводил в земский суд. а оттуда оно представлено уже в уездный суд, в котором не решено, за непредставлением земским судом доследования. Некоторые пошедшие по сему слухи, a равно и то обстоятельство: а) что по происшествию, совершившемуся в 2 стане, производство следствия поручено было, неизвестно с какого повода, приставу 1 стана; б) что исправник без всякой надобности продержал у себя оконченное производством дело более месяца, — заставил ревизующего усомниться в правильности производства его. И действительно, по сделанным разысканиям обнаружилось: 1) что следствие, которое находится ныне в уездном суде, есть уже вторичное; 2) первоначальное следствие произведено было, по поручению земского исправника, приставом 2 стана Успенским и представлено им в земский суд 15 июня 1800 г. за № 878, причем порубленный лес оценен в 2 р. 60 к.; 3) исправнику следствие это не понравилось, и он, не прибегая ни к каким, по мнению его, излишним формальностям, предпочел оставить произведенное г. Успенским следствие у себя дома, как бы его совсем не было, и поручил приставу 1 стана произвести другое следствие. При этом замечательны еще два следующие обстоятельства, доказывающие, что г. исправник совсем неспроста так действовал, а вполне сознавая, что подобного рода действия похвалы большой не заслуживают. Одним словом, все было так устроено, чтобы окончательно скрыть все следы первого следствия и где таковое находится. Г. исправник отвечал, что следствие, действительно, было произведено и находится в настоящее время при личных делах. На вопросы, с какого повода он так действовал, почему скрыл рапорт пристава Успенского и принял от конторы г. Шварца другое объявление, г. исправник не мог дать никакого оправдания, кроме слова: «виноват». Почему ревизующий счел за нужное дать знать о всем вышеизложенном весьегонскому уездному суду.

Дело о крестьянине г. Шварца Тимофее Яковлеве. Дело это, производящееся ныне в уездном суде, началось с жалобы конторы г. Шварца приставу 2 стана, заключавшейся в том, что Яковлев не ходит на работы и делает дерзости. Пристав стал спрашивать Яковлева, почему он так делает, на каковые слова пристава Яковлев «начал кланяться и просить прощения». Когда же пристав, несмотря на принесенную Яковлевым повинную, хотел его высечь, то Яковлев взял в руки валявшийся тут топор и говорил в исступлении: «Отдайте лучше меня в солдаты, а не наказывайте». Пристав, видя отчаяние Яковлева, обещал оставить это дело, но когда Яковлев бросил топор, то его схватили и Наказали. После того Яковлев был водворен в вотчину, но через несколько времени прислан г. Шварцем опять к приставу 2 стана для предания суду. Вследствие этого Яковлев при рапорте пристава 2 стана от 20 августа i860 г. за № 1321 был представлен в земский суд, и производство следствия по этому делу принял па себя земский исправник. Г. исправник кончил следствие к 3 сентября, но до 7 октября держал дело у себя, и лишь тогда решился препроводить в земский суд, откуда 25 октября’ вместе с арестантом, оно представлено в уездный суд.' Все это время Яковлев содержался в арестантской земского суда. Уездный суд, рассмотрев следствие, нашел, что по делу не отобрано допроса от самого Яковлева (замечательное доказательство понимания следственного порядка со стороны исправника), почему обратил Яковлева в земский суд, объяснив, что за неполнотою следствия меры наказания подсудимому определить невозможно. Земский суд вновь держал дело до 19 декабря и лишь тогда представил его вторично в уездный суд, с отобранным показанием от подсудимого, который продолжал содержаться в арестантской земского суда. Уездный суд, вновь рассмотрев дело 20 декабря, заключил: так как Яковлев, за неповиновение власти и оскорбление пристава, должен по смыслу 311 и 324 ст. уложения о наказаниях подвергнуться лишь исправительным наказаниям, то ...он в тюрьме содержаться не должен, а имеет быть отдан под надзор полиции.

На это земский суд 16 января 1861 года донес, что контора г. Шварца не желает иметь Яковлева в вотчине, а потому Яковлев и препровожден в острог. Замечательно при этом, что земский суд совершенно напрасно сослался на контору г. Шварца, ибо отзыва ее о нежелании принять Яковлева в вотчину вовсе не имеется. Таким образом по рассмотрению этого дела оказалось: а) что подсудимый Яковлев совершенно без всякого основания с 3 сентября I860 г. лишен свободы; б) что если земский суд, вопреки предписания уездного суда, счел себя вправе, в течение полутора года, не заключать под стражу подсудимого (см. выше дело арестанта Вороны), то тот же земский суд не усомнился, тоже вопреки распоряжения судебного места, заключить в острог подсудимого по одним каким-то темным административным соображениям. По важности этого дела ревизующим дано по оному особое предложение местному уездному суду.

Дело об опознанной в городе Устюжне у казенного крестьянина Григория Трошкова устюжским мещанином Макаровым лошади производится в высшей степени оригинально. Дело началось в устюжском городническом правлении с ноября 1858 года и по окончании следствия по городу, так как обвиняемые в уводе лошади лица проживают в Весьегонском уезде и самый увод произведен там же, отослано в весьегонский земский суд в мае 1859 года. Земский суд, дополнив его по уезду, в ноябре того же года, отослал в казанскую городскую полицию, которая возвратила его назад без исполнения и с просьбой не пересылать впредь подлинных дел, а присылать из них выписки. Тогда земский суд решил: отослать дело в устюжское городническое правление, что и исполнил в январе 1860 года, но городническое правление, рассуждая весьма правильно, что дело по месту совершения преступления и по жительству прикосновенных к делу лиц подлежит суждению весьегонских уездных судебных мест, в том же январе возвратило его назад в земский суд. С января по сентябрь дело, как бы утомленное странствиями, лежало в земском суде без движения, но в сентябре последовало новое постановление суда отослать дело для дополнения в казанскую городскую полицию. Очень любопытно знать, как отзовется полиция на этот новый присыл?..

Дело о покраже удельным крестьянином деревни Ильинской Федором Григорьевым Жеребцовым имущества у крестьян г. Дюклу и о возведенном на него же Жеребцова подозрении в поджоге крестьянских домов в селе Чамерове. Дело началось с сентября 1860 г. по словесному объявлению крестьянина г. Дюклу Игнатия Никонова, занесенному в Чамеровский приказ, о том, что у него и у соседа его покрадено много разного имущества, в каковой покраже подозревается ими крестьянин Жеребцов. Приказ командировал заседателя своего Семякова для обыска в доме Жеребцова, при производстве которого действительно найдены были в разных местах, как-то то картофеле, в хлебе и пр., краденые вещи, ценою на 20 руб. серебром. Обо всем этом приказ тогда же донес приставу, который, приступив к следствию, сделал новый обыск в доме Жеребцова, причем в разных потаенных местах отысканы: безмены, два замка, с оставшимися в них пробоями, 8 сломанных замков, 7 ключей, 2 долота, 2 клещей и 3 напарья. Относительно вещей этих Жеребцов и сестра его Марфа Григорьева отозвались, что последняя купила их у неизвестного ей прохожего, но на вопрос, для какой надобности держали эти вещи в секретных местах, ничего объяснить не могли. При осмотре житниц, из которых покрадено имущество крестьян г. Дюклу, оказался у одной из них след телеги, а у другой в двери, около личины, отверстие, сделанное напарьем. След оказался сходным с тележным ходом Жеребцова, отверстие — подходящим кс напарью, найденному у него же. Жеребцов был судим 4 раза и даже находился в арестантских ротах, в поведении ни он, ни сестра его не одобрены. По окончании следствия 27 октября был составлен протокол, на основании которого Жеребцов и сестра его были взяты в стан, для представления с делом в земский суд. Несмотря, однако ж на это, пристав Никитин, без всякого постановления, 30 октября выпустил Жеребцова. Замечательно при этом следующее:

а) что сестра Жеребцова в это время оставалась еще в стану;

б) что Жеребцов во время своей отлучки продал лошадь и

в) что по возвращении Жеребцова в стан (3 ноября) он был задержан еще некоторое время и 8 ноября у нее получил от пристава бумагу о водворении его в местожительство под надзор сельского начальства и вместе с тем получил и сообщницу сестру свою.

Но еще замечательнее то, что в то самое время, когда Жеребцов, продавший лошадь, возвращался в стан, т. е. в ночь на з ноября, в селе Чамерове произошел пожар, начавшийся с нежилых построек именно того самого заседателя Семякова, который производил обыск в доме Жеребцова. Во время пожара сгорело 7 крестьянских домов. Конечно, юридических доказательств к уличению Жеребцова в этом последнем преступлении нет, но народная молва положительно обвиняет его в нем, и, что важнее всего, первый повод к этой молве дал становой пристав, из каких-то темных видов выпустивший Жеребцова 30 октября на свободу, потом 3 ноября вновь арестовавший его, и, наконец, 8 числа окончательно освободивший уличенного преступника вместе с сестрою.

21 ноября пристав Никитин представил в земский суд оконченное им следствие о Жеребцове, причем доносил: «хотя означенный Жеребцов с сестрою и был с места следствия отправлен в канцелярию стана для представления с делом в земский суд, но как следствие по скорому отъезду удельного депутата было не подписано, для чего отсылалось к нему в село Чамерово, то, по неимению в виду времени возвращения его и средств на содержание их при стане, арестанты Жеребцовы препровождены под надзор чамеровского приказа при предписании от 8 ноября». Объяснение это любопытно во многих отношениях: во-первых, пристав скрывает, что Жеребцов отпущен им был собственно 30 октября, а не 8 ноября; во-вторых, он умалчивает и о том, что после 3 ноября Жеребцов был под следствием по другому еще более тяжкому обвинению, а именно по обвинению в поджоге дома крестьянина Семякова; в-третьих, из объяснения этого видно, что следствия производятся полицией первоначально, так сказать, начерно, а потом уже придаются им требуемые законом формы. В земском суде по рапорту пристава состоялось постановление о вытребовании Жеребцовых для представления в уездный суд; постановление это исполнено 15 декабря (через 3 недели), а представлены Жеребцовым в земский суд 20 числа, но из оного отосланы в уездный суд только 3 января (через 2 недели); уездный суд заключил их в острог.

Заключая сим настоящий отдел, ревизующий не может не присовокупить здесь несколько слов о способе ведения книги приказаний и поручений становым приставам. В весьегонском земском суде, как и в большой части земских судов Тверской губернии (исключая, впрочем, Бежецкого, где книга эта ведется правильно, и Тверского, где книга эта не ведется вовсе), книга эта составляет нечто в роде повторения докладного, ибо в нее вписываются не отдельные поручения, как бы следовало, но (вообще все бумаги, пересылаемые становым приставам. Чрез это земский суд сам себя лишает средств наблюдать за действиями становых приставов, и едва ли даже может иметь действительное понятие о числе производивщихся у них дел, ибо положенная законом в книге особая графа, в которой должно быть отмечаемо возвращение  приставом дела с исполнением, при вписывании в книгу массы бумаг, следующих к одному и тому же делу, не имеет никакого смысла и в действительности большею частью остается пустою. Посему необходимо было бы вменить в обязанность всем вообще земским судам, чтобы они книгу эту вели сообразно со сделанными выше указаниями, тем более, что на этот порядок указывает и цель учреждения книги, и самая форма ее.

По делам гражданским и исковым

О положении этих дел по ревизии делопроизводства собственно земского суда судить довольно трудно, ибо почти все подлинные дела находятся у становых приставов, и, следовательно, ревизующему остается только следить по докладному регистру за большею или меньшею быстротой в движении бумаг.

В сем последнем отношении найдено следующее: по отношению Бежецкого городничего по делу о расписке мещанина Ушакова (поступившему 30 января) исполнение выпущено 19 января 1861 года.

Дело об имении, оставшемся после крестьянки Елизаветы Васильевой, поступившее 9 февраля, представлено в уездный суд 2 марта.

Дело о выделе полковнице Бердниковой указной части из имения мужа ее начато производством в 1856 г. и не получает окончания по крайней беспечности земского суда. По делу этому 19 августа 1859 года затребованы сведения от боровицкого уездного суда, который до сих пор ничего не отвечает, а земский суд не только не представляет об этом кому следует, но даже и не делает повторения об исполнении его требования.

Указ губернского правления об описи имения коллежского советника Веселого за откупную недоимку остается неисполненным с 6 июня I860 г.

Дело о взыскании с гг. Головачевых денег, завещанных дядею их г. Карабановым в пользу гг. Томашевских, ведено в земском суде до такой степени беспорядочно, что оказалось необходимым произвести следствие, чтобы только привести в ясность обстоятельства этого дела, что и возложено на уездного стряпчего. Кроме сего, как часть этого дела, в уездном суде существует еще процесс Головачевых с Томашевским о процентах за несвоевременную выплату первыми последним завещанных денег. И это дело с 5 сентября 1860 г. останавливается за земским судом, которому предписано об истребовании раздельного акта, учиненного Головачевым на имение г. Карабанова.

Ревизия дел пристава 1 стана

1 стан Весьегонского уезда расположен в г. Красном Холму. Квартира стана довольно удобна, но арестантской при ней нет, а находится за несколько домов, в особом помещении, отводимом натурою в виде квартирной повинности, что совершенно неправильно, ибо становые квартиры со всеми к ним принадлежностями должны быть нанимаемы на счет сумм земского сбора. Арестантская эта весьма неудобна и тесна; хозяева дома помещаются вместе с арестантами. При стане найдены сотские, а не десятские, как бы следовало по закону. Становой пристав Никитин заявил ревизующему, что ведомства удельное и государственных имуществ не дают им; десятских; сверх того, он же, Никитин заявил, что избираемые по сим ведомостям сотские не служат натурой, а нанимают за себя посторонних лиц, и притом не в том числе, как действительно требуется, а в меньшем числе; так, например, 7 избранных сотских и 14 к ним кандидатов нанимают только одно лицо.

С другой стороны, управления государственных имуществ и удельное жалуются па Никитина, что замена избранных сотских наемными происходит собственно по настояниям его самого, — настояниям, не изъятым от некоторых корыстных побуждений. Все эти жалобы в настоящее время находятся в рассмотрении губернского правления и не получают окончательного разрешения за весьегонским же земским судом, который положительно не обращает ни малейшего внимания на предписания начальства. Во всяком случае необходимо принять меры к непременному решению этого дела и сколь возможно скорее, ибо по настоящее время находится, можно сказать, совершенно без всякой полиции. Необходимо было бы также установить, чтобы при становой квартире находились по очереди десятские, сотские же оставались бы при своих сотнях, где они могли бы далее оказывать помощь становому приставу, исполняя некоторые неважные поручения его.

О характере действия станового пристава Никитина можно уже судить по ревизии делопроизводства весьегонского земского суда, но пересмотр дел, находящихся в стану, показывает этого чиновника с еще более неблаговидной стороны.

Ко дню ревизии состояло у пристава неоконченных дел.

Уголовных прежних нет....................... 58

Уголовных 1861 года.............................5

Гражданских прежних лет.................... 64

Гражданских 1861 г................................9

Распорядительных прежних лет........ 227

1861 года................................................ 92

Всего..................................................... 455

Дела эти найдены в крайнем беспорядке, и большая часть их без всякого движения, как это показывает нижеследующее: отношение окружного генерала 2 округа от 26 августа 1860 года о высылке ему вида солдатки Петровой оставлено без распоряжения.

В 1852 году, в июне, поступило к приставу прошение устюженского купца Козлова о взыскании по векселю 93 руб. с краснохолмского мещанина Сальникова. Иск предъявлен был ответчику, который просил отсрочки в уплате долга, предъявляя в обеспечение дом матери своей, но истец на это согласия не изъявил. Вследствие этого 2 октября 1852 года отобран от Сальникова новый отзыв, которым он обязался уплатить долг в течение 10 дней, а 19 октября и еще отзыв с обязательством покончить дело к 1 декабря. Далее никаких распоряжений делаемо не было.

В январе 1854 года поступило к приставу прошение весьегонской купчихи Исаковой о взыскании но векселю 150 руб. с краснохолмского купеческого сына Проскурикова. Вексель этот предъявлен не должнику, а отцу его, который отозвался, что сын его не отделен и доверенности от него не имел, а потому он и не считает себя обязанным платить за него. Отзыв этот оставлен без всякого распоряжения...

По прошению кашинского мещанина Лисицына об избитии его купцом Бородавкиным (в январе 1855 г.) отобрано показание от обвиняемого 4 августа 1850 г. (чрез 1 год 6 месяцев) и представлено в весьегонский земский суд 23 августа 1857 г. (чрез год); из земского суда по месту жительства истца дело было отправлено в устюжский земский суд и, наконец, 30 ноября 1858 г. возвращено к приставу 1 стана для производства следствия. Но к следствию не приступлено...

Дело о покраже вещей и денег у крестьянина г-жи Ерлыковой Петра Познякова крестьянскою деревни Алексина Маремьяною Ивановою производится приставом с 29 августа 185S г. как бы под влиянием какого-то отуманивания. Вместо деревни Алексина он стал искать крестьянку Иванову в деревне Алешино, и только в марте 1859 г. догадался о своей ошибке. В мае того же года это дело было возвращено из весьегонского земского суда к приставу для доследования, но к производству оного еще не приступал...

Оканчивая этот длинный ряд заметок по ревизии дел пристава 1 стана, ревизующий считает долгом присовокупить, что он не нашел возможным вносить сюда замечаний о производстве дел исковых, поступивших к приставу в течение 1860 г., ибо список таковых был бы уже слишком утомителен. О делах этих можно сделать одно общее замечание, что все они лежат почти без всякого движения, или же получают от времени до времени движение бессмысленное, нимало не подвигающее их к окончанию.

Справочные цены па фураж ведутся не еженедельно, а через каждые две недели.

По книге о лицах, содержащихся под надзором полиции, нет ни одного лица, что весьма сомнительно.

По книге о лицах, взятых под стражу по делам следственным, значится в 1860 г. только четыре лица, что положительно ложно, судя по тем жалобам на напрасное задержание, которые беспрерывно поступают на пристава и имеются даже в виду губернского начальства.

Оканчивая здесь записку о ревизии делопроизводства весьегонского суда, ревизующий не может не сделать некоторых выводов, которые, так сказать, характеризуют общую деятельность этого учреждения.

Выводы эти заключаются в следующем:

1) По делам распорядительным действия земской полиции медленны, отличаются небрежностью, доходящею до неряшливости, и вообще не достигают цели. Деятельность этого рода можно уподобить тому колесу, па котором вечно суждению вертеться белке и никогда ничего не достигнуть.

2) По делам следственным распоряжения полиции, кроме такой же медленности, отличаются безграничным произволом. Личность обвиняемых и прикосновенных ничем не обеспечена, самое направление дел поставлено в зависимость единственно от скрытых побуждений, руководящих следователем. Судя по выведенным примерам, а в особенности по той общей молве и говору, которые господствуют в уезде, невольно приходишь к вопросу, можно ли дать веру хотя одному следствию, произведенному такими руками, и по гражданским делам деятельность чинов полиции представляет как бы одно сплошное озорство, одну язвительную насмешку над терпением истцов.

Удивления достойно, как могут существовать люди при подобном управлении.

Виновником такого порядка вещей ревизующий считает весьегонского земского исправника Дементьева, который всем руководит. Чиновник этот положительным образом не может быть терпим на службе.

ИСТОЧНИК: Красный архив : исторический журнал / Центрархив СССР и РСФСР. - Москва : Государственное социально-экономическое изд-во, 1937. - Т.4 (83).

Подготовила Демидова С.Ю.