Неслух

Друзья! Предлагаем вашему вниманию рассказ Н.А. Тюльпак "Неслух".

Бабушка Дуня достала из печки чугунок. Выложила в латку распаренные яблочки – дички и несколько кистей рябины. Богатство это хранилось на чердаке.

 – Нако, полакомись. Всё день веселее пойдёт, - сказала бабушка, подавая на печку лакомство Алексею.

– Настёна, иди, тебе положу на стол. А Ванюшке достану тёплых, когда вернётся из школы.

Ясный солнечный день заглядывал сквозь замёрзшие окна зимовки. Холодные лучи солнца плясали по матовым узорам, искрились и манили на улицу. Алексей сидел на печке. Ах, до чего же хотелось гулять! На салазках с горы слететь! С ребятишками в снегу побарахтаться, поползать, вдохнуть морозного воздуха, щёки подставить морозу. А мальчишкамаялся на печке. У него не было валенцев. Старенькие, бабушкины валенки подлатали, подшили и отдали школьнику Ивану.

Лёша ждал брата с особым нетерпением. Он уж неделю сидел на печи даже тогда, когда Ваня возвращался домой. Мальчик был наказан за прошлое опоздание. Сегодня истекал срок наказания и нетерпение нарастало.

Лязгнула лазейка.

– Ванька! -  обрадовался мальчишка.

Не успел Ваня переступить порог, Алексей стоял одетый у самой двери с портянками в руках. Осталось только сунуть ноги в старенькие катанки, обмотав их портянками, чтоб не выскочили из маленьких ноги … свобода!!!

– Лексей, - строго сказала бабушка, - гляди, не запозднись как давечи. Застегнись хорошо. Холодно.

– Вяльтяет, - бросил Алексей торопясь.

– Да засветло вертайся, а не то батько осерчает опять.Не жди, как звёзды засветят. Упадут сумерки, и вертайся, держи к дому ближе.

– Ладно, ладно, - согласился сорванец.

 –  Нет уж, - подумал он про себя. Валенцы попали в ноги, убегу подальше, чтоб ни за што не нашли. Сколь дней просидел на печи.

Выскочил мальчик на улицу.

Красота! Голубело небо. Деревья инеем укутаны.Воздух искриться, морозен и чист. После застойного душного духа зимовки голова кружилась.

– Лексей, - громко окликнул отец, вышедший с мостиной сена из сенного сарая.

– Гляди, мазурик, на Маленькие ни шагу. До сумерек чтоб на печи сидел. Слышишь меня!?

Лёша согласно махнул рукой, и след его простыл в ясной синеве снега и неба, и только мерцающие в лучах солнца искры осели.

Первым делом собрал ребятишек и все уверенно рванули под его предводительством на Маленькие Овинище кататься с насыпи. Насыпи высокие, крутые, сани мчаться быстро, дух захватывает. Подниматься тяжело, но как весело лететь вниз. Крик, смех, восторг и удовольствие. Время бежит быстро. Короток день зимний. А звёзды не только загорелись на тёмном небе, они уже ярко светили, когда уставшие, замёрзшие ребятишки хватились, что уж давно надо быть дома. Поднялся остроносый месяц. Он золотым кораблём плыл среди многочисленных звёзд и, кажется, покачивал своим рогом, осуждал непослушного Алексея.

– Ну и пусть опять накажут на неделю, зато сегодня нагулялся вдоволь. В деревне то быстро бы нашли и загнали домой…

Довольный, счастливый, розовощёкий мальчишка белым снеговиком ввалился в зимовку.

Ваня сердитый, осуждающе смотрел на него с печки. Бабушка Дуня убирала со стола. Настёна ей помогала.

 – Дед ушёл к Рахмановым, посидетьк Митрию. Мать с прялкой подалась на посидки к бабам. А батько кинулся на розыски озорника, - докладывала бабушка.

– Кормить тебя не велено. Опоздал к ужину, сиди голодный, - тихо говорила старушка.

Настя взяла веник, вытолкала брата в сени, далее на крыльцо и обмела с него примёрзший снег. Рукавицы колом стояли в руках. Ледяным панцирем блестели коленки.

– И куды подалась раздетая, голову не покрыла, - ворчала на девочку бабушка.

– Сымай шубёнку да шапку, порты да валенцы, да на печку кинь, сохнуть надобно. Давай рукавицы в печурку суну. Батько искать пошёл. Сулил хворостиной отходить. Забирайся на печку. Одёжу на жёрдочку повешу. Может, поспеет снег то растаять до ево, меньше беды тебе достанется.

– Я всё равно скажу, только явился – ворчал Иван.

– Полно тебе, Ванька, злобствовать, братейник поди. Не серчай, неделю малец на печи просидел.

– И ещё посидит… уже более примирительно бурчал старший брат.

– Забирайся, сказываю, на печь. Картошек туда подам, мазурик!

Алексей сидел на печи, жевал вычищенную бабушкой картошку. Пальцем, прищипывая квашеную капусту. Она весело хрустела на зубах, создавая музыку радости, выделяя кисловато – сладкий вкус. И так тепло, уютно, вкусно было на печке. Алексей уж и не боялся наказания, даже если оно было неизбежно. Поел, краюху хлеба оставил напоследок. Усталость сморила мальчишку, и он уснул, не дождавшись отца.

Александр Иванович обошёл всю деревню, все овины, кликая своего маленького озорника. Тишина.

– Ну, думал, найду уж и всыплю, так всыплю, на задницу неделю не сядет. Вот дело ли по ночам его искать. Подошёл к дому, салазки на месте, у придворка стоят.

– Явилси, явилси, - сам себе прошипел отец.

– Где он? – строго спросил у матери.

– Да уж спит, Сашка, умаялси он. Не кричи. Давненько явилси. Видать разминулись. Не серчай.Одежонка от снега отошла. Запозднился малёхо. Дитё есть дитё. Сам, поди, малым был. Принеси постельник в избу для сугреву, - уговаривала своего разгневанного сына бабушка.

Видать, удалось отвлечь его, присмирел немного.

– Накормила, поди? – стараясь как можно строже спросил Александр.

– Накормила… с голоду што ли мальчонку помереть, намаялся на воздухе.

Александр слова боле не промолвил, видно было отошёл отгневу. Опять бабушке удалось притишить грозу, а внуку избежать наказания. На следующий день его не наказали, отпустили в братьиныхваленцах гулять. История повторилась дело – в дело, слово – в слово.

Но на этот раз не обошлось. И опять Алексей следующую неделю сидел в печали на печи, с нетерпением ожидая конца заточения. А когда время наказания закончилось, наука не пошла впрок. Вернулся он опять с Маленьких, когда рукавицы колом стояли на руках, штаны были покрыты ледяным панцирем и постукивали, стоило ему шевельнуться. Снег забился всюду. Он был и в шапке, и за воротом, и в карманах, и в катанках.

Отец был дома. Ждал. Искать не пошёл.

 – Это где тебя до этой поры носило, басурманец ты эдакий? Ваньке из дому без валенок носу не высунуть, ни подсобить. Ты штоли в эдакомсряде за дровами пойдёшь? Чево язык упрятал?

– Ванька завтра катанки наденет и цельны день ево, - проговорил виновник.

– А – а – а, язык с карману достал, нашёл чево ответить! Сымай штаны. Познаешь сёння «каши берёзовой», я и прут уж загодя приготовил, и мамку с бабкой из дому спровадил.

Досталось тогда Алексею. Но наука не была долгой.

Всё опять повторилось сначала.

Подготовиала Валентина Ковальчук, библиотекарь Ивангорской сельской библиотеки